30.07.2016

Можно считать случайным одно совпадение, но поскольку оно стало фактом истории, о нем стоит упомянуть: «Оружие и человек» - первая постановка Шоу своей пьесы; «Плоды просвещения» - первая режиссерская работа Станиславского в драме. К сходным мыслям выдающиеся реформаторы европейского театрального искусства пришли, таким образом, после первого серьезного личного соприкосновения с современным профессиональным (Шоу) и любительским (Станиславский) театром. И совсем не случайно, что корни тезиса о нравственном и социальном совершенствовании человека, тезиса, близкого обоим - как Станиславскому, так и Шоу,- находились в творчестве Л. Н. Толстого, в его идеях, в его призыве к улучшению современника. Толстой обратил Станиславского к «живой, подлинной жизни», заставил вплотную заняться поисками новой художественной правды на сцене, пробудил ненависть к внешне эффектной, театральной лжи. В свою очередь Шоу особенно ценил «великую разрушительную социальную силу» Толстого, видел в нем последовательного ниспровергателя лицемерия и фальши в буржуазной действительности. «Пет другого драматурга, чье прикосновение было бы губительней, чем прикосновение Толстого, когда он хочет что-нибудь разрушить»,- утверждал английский драматург. И вновь, характеризуя Толстого как мастера и во многом создателя современной трагикомедии, Шоу писал, что «он обнажил все ничтожество и абсурдность праздной высокомерной жизни, ради которой мы жертвуем собственной честью и счастьем наших ближних». Хотите сэкономить на отдыхе? Возьмите горящие туры.

На рубеже двух веков Шоу и Станиславского сблизила энергия протеста против фальсификации, искажения истинного положения дел в общественной жизни и на мировой сцене. Оба они испытали неодолимое стремление к открытию новой художественной правды, необходимой современному искусству.