30.08.2017

Это своеобразная особенность Дунаевского, много объясняющая в творческом и жизненном пути композитора и специфически окрашивающая строй всего его быта. В последующие годы в Москве, а затем в Ленинграде он теснейшим образом связан с разными сценическими коллективами. В них он всегда не просто сочинитель музыки, а и органический участник всего художественного процесса. Он не только пишет музыку к спектаклям, не только руководит оркестрами, он фактически оказывается очень часто и сорежиссером, тонко понимающим природу сценического в театре. Это вторая особенность биографии композитора, без которой не понять направления его творчества. Так продолжалось до середины 30-х годов, до закрытия очень интересного театрального начинания - Ленинградского мюзик-холла, музыкальным руководителем которого он был. Здесь он начинал сотрудничество с Леонидом Утесовым и Николаем Черкасовым.

Его ранние опыты в жанре оперетты, относящиеся к концу 20-х годов, еще не дают ясного представления о том, куда в ближайшем будущем устремится его творческая активность. У людей, не слишком близко знавших его художественный путь, могло даже сложиться впечатление, что только с прихода в кинематограф, то есть с начала, а вернее, с середины 30-х годов, начинается «настоящий» Дунаевский. Это неверно. Возможно вам понадобится насос шестеренчатый.

Сейчас крепко забыта его музыка к некоторым спектаклям Ленинградского мюзик-холла. А в ней зримо раскрывалось богатство его таланта. Но все им созданное там стало достоянием лишь одной сценической площадки, стало известным лишь ограниченному кругу слушателей-зрителей. И затем забылось. Кроме того, особенности мюзик-холла тех лет, с его склонностью к «эксцентризму», к монтажу аттракционов, что тогда лежало в основе его структуры, вели композитора по более узкой дороге, чем та, что была ему предназначена дарованием. Но сам Дунаевский очень серьезно оценивал то, что им было написано в те годы (в частности, для таких спектаклей, как «Музыкальный магазин» в конце 20-х годов, или «Попутный ветер» - в середине 30-х). И лишь инерция стремительного движения, характерная для всей его натуры, мешала ему вернуться к этой музыке, воскресить ее и сделать достоянием широкой аудитории.